ТАШКЕНТ – ГОРОД СВЕТЛЫЙ
Город в то время был совсем крохотный, его можно было пешком обойти за пару часов. И почти все жители Актюбинска знали друг друга в лицо. На внука муллы, который не отрёкся от деда, люди, когда этого требовали время и новая власть, смотрели косо. До открытых конфликтов дело не доходило; когда случались мальчишеские драки улица на улицу, смелому Рашиту пацаны были всегда рады. А вот в тихие времена с парнем, который осмелился иметь своё мнение и думать не так, как все, старались не общаться лишний раз. Но Рашит на такие мелочи не обращал внимания. Ему гораздо важнее было получить достойное образование. Поэтому, как только появилась возможность, он поехал в Ташкент, поступать в машиностроительный техникум. Там готовили специалистов по ремонту и обслуживанию техники для хлопковых полей.
ВЗРЫВЫ В МИРНОМ ПОРТУ
После жаркого Узбекистана судьба забросила Рашита к Чёрному морю, в украинский город Николаев, что возле Одессы. Туда актюбинского юношу отправил военкомат. Задачей той части, где он служил, был спуск военного корабля на воду. Это тонкий, с технической стороны, процесс. Нужно грамотно установить взрывчатку на опоры, поддерживающие корабль, чтобы после взрыва он плавно скользнул на воду. Маленькая ошибка вмиг могла уничтожить труд многих людей. Эту поистине ювелирную работу доверили Рашиту. Когда речь шла о профессионализме, до идеологических убеждений или пролетарского происхождения никому не было дела.
Когда Рашит вернулся домой, в Актюбинск, отдел кадров «Актюбрентгена» больше интересовали профессиональные навыки, дипломы, характеристики, чем прочерк в анкете в той графе, где нужно было указать партийность.
В ТАЙНОМ-ПРЕТАЙНОМ ЦЕХУ
Нынешнему поколению трудно объяснить, что значило отсутствие партбилета в эпоху строительства коммунизма. Без этой корочки сделать карьеру или занять какую-нибудь мало-мальски важную должность тогда было невозможно. Партийные бонзы предпочли бы поставить начальником бездарность с партбилетом, чем беспартийного «несознательного элемента». Хоть и звучали высокопарные слова о том, что членство в КПСС – почётно оказанное доверие, при некоторой гибкости и умении договориться краснокожую документину мог получить едва ли не любой желающий. Но Рашит Садыкович не спешил в ряды коммунистов. Это значило для него предать память деда.
В 1960-ом году на «Актюбрентгене» открылся секретный цех по производству штучных, экспериментальных образцов военного оборудования. Тогда башни для танков делали литыми, и только рентген мог определить дефекты литья, слабые места и пустоты брони. Таких приборов не делали нигде в СССР. Только на Западе крупные корпорации разрабатывали нечто похожее. Секретность цеха была такая, что простые рабочие сами не знали, что именно они сейчас собирают по чертежам. В военные тайны посвящали только начальника цеха и нескольких мастеров.
Руководство завода назначило начальником цеха Рашита Курбанаева. Работу контролировали из Москвы, поэтому на этом месте должен быть хорошо проявивший себя профессионал. Причём руководство доверяло настолько, что никто не требовал подписок о неразглашении, и не было частой для соискателей таких должностей беседы с чекистами. Хотя образ жизни у Рашита Садыковича был такой, что военную тайну не разболтаешь. Целые дни на работе, а в редкие свободные часы выбирался на дачу, и вряд ли американские шпионы додумались бы вербовать его среди капустных грядок.
ПАРТИЯ СКАЗАЛА: НАДО!
Секретный цех с десяток лет отлично работал, не подводя столичных заказчиков. Тут разрабатывались и более навороченные образцы оборудования. Например, для проверки важных узлов самолёта, где недопустима даже крохотная погрешность. И всё бы было хорошо, если бы педантам из комиссии не пришло в голову проверить личные дела сотрудников. Они-то и потребовали уволить с такой ответственной для страны должности человека, не признающего марксистско-ленинских идеалов.
– Меня в тот день пригласил к себе директор «Актюбрентгена» Игорь Шкуренко, – вспоминает Рашит Садыкович. – Я сразу понял, о чём пойдёт речь. Игорь Порфирьевич тоже не стал долго рассуждать и пытаться что-то объяснить. Лишь сказал: «Это только потому, что ты беспартийный. Я тут ничего не могу сделать».
СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ
Рашит Курбанаев уволился с «Актюбрентгена» и устроился на завод «Геотехника». Там зарплаты были даже чуть выше, чем на прежнем месте. Вот только на юбилейные собрания для бывших работников рентгензавода ходить не хотелось. Зато супруга Рашита, Фруза АКБЕРДИНА, проявила в этой ситуации настоящую мудрость восточной женщины. Она поддерживала мужа в тяжёлый период. За 60 лет брака она не закатывала скандалов из-за принципиальности на работе, карьеры, внимательно выслушивала, давала совет в трудную минуту. Но сам Рашит Садыкович считает, что секрет прочного брака не в этом. Нужно только не торопиться сыграть свадьбу раньше лет этак 25-и. И тогда точно станет ясно, сможет ли супруга разделить с тобой твои убеждения.
Фото Анастасия ЗЮЗИНА