Родился Абдулла Нускабай 7 мая 1924 года, хотя во всех документах указан 1925–й. Ошибку, сыгравшую весомую роль в его судьбе, много лет назад совершила медицинская комиссия. Так как свидетельства о рождении у молодого человека не оказалось, они определили возраст на глаз.
– Получилось, что должен паспорт получить, а года рождения нет, – объясняет Абдулла Нускабай. – Направили меня на комиссию. Врачи сказали: 1925–й год, хотя я на самом деле родился в 1924–м. Хотел даже исправить, но потом подумал, что ещё из комсомола выгонят. Так и оставили.
На фронт его отправили на год позже сверстников. Кто знает, как сложилась бы судьба, если бы в документах стояли другие данные? Абдулле Нускабаю повезло: он вернулся с войны живым, и даже сейчас, несмотря на почтенный возраст, прекрасно помнит фамилии сослуживцев, названия городов и рек, детали солдатского быта.
САМОЕ СТРАШНОЕ
5 января 1943 года из Шалкара в Актюбинск отправилось два вагона с людьми. Ребят 1925–го года рождения, будущих защитников родины, собирали по всей области. Абдулла Нускабай вспоминает, что сначала его отправили в военное училище на комиссию, оттуда – в военную часть в Тоцке. Так начались для него военные будни. Предстояло пережить и увидеть ещё много такого, от чего пробирает дрожь даже спустя десятки лет:
– Я попал на Ленинградский фронт после снятия блокады, – рассказывает Абдулла Нускабай. – Немцы обстреливали улицы, поэтому на стенах местами было написано «Опасно». Люди истощались, голодали, умирали. Женщины ходили в фуфайках: они продали всё, что только можно продать… Самое страшное в военные дни – это смерть. Люди идут рядом с тобой, впереди тебя и умирают, а ты живёшь. Вот это самое страшное.
ПОСЛЕДНИЙ ГЕРОЙ
В результате ранения два месяца прошли без сражений. Из госпиталя, где раненые солдаты приходили в себя, Абдуллу Нускабая направили в Брянск:
– Мы приехали, а дома все разбитые. Там готовили батальон. Мы знали, что нас куда–то на север готовят. И вот 8 марта, когда уже снег растаял, после полевых занятий мы пообедали, помылись в бане и загрузились в вагоны. Помню реку Нарву, до нас уже пытались переправиться через неё, вокруг лежало много трупов…
После ранения Абдулла Нускабай попал в 314–ю стрелковую дивизию, сформированную в Петропавловске. Долгое время к каждому Дню Победы оттуда приходило именное поздравление для ветерана, но несколько лет назад связь внезапно оборвалась. По телевидению часто передают, что бойцов этой дивизии уже не осталось в живых. Абдулла Нускабай и его семья активно пытаются наладить связь с Петропавловском и доказать, что как минимум один боец жив и, более того, в свой 91 год отлично себя чувствует.
НАГРАДЫ ДЛЯ ГЕРОЕВ
В составе 314–й стрелковой дивизии солдат переправили в Выборгский район.
– 10 июня мы пошли в наступление, – говорит Абдулла Нускабай. – А 20 июня уже взяли Выборг. Мы уже дошли до границы, когда финский президент попросил мира и полетел в Москву. Финские самолёты провожали его до линии фронта, а оттуда уже наши истребители. Когда он линию фронта пересёк, стрельбу запретили. Торговлю организовали: у них были галеты, а финнам нужна была махорка. На границе появилась западная пресса, журналисты. Писали, что русские с финнами братаются.
Перед взятием Выборга один из генералов обещал солдатам, что в случае удачи всех ждёт звание Героя Советского Союза. Но его не стало. Командир из другой части собрал оставшихся бойцов и стал распределять награды за отвагу, за боевые заслуги. Звание Героя никто не получил.
ЧУТЬ ВОЙНУ НЕ ПРОСПАЛ
Следующие 6 месяцев Абдулла Нускабай провёл на курсах младших лейтенантов, вернулся в строй уже офицером, стал командиром пулемётного взвода. Воевали победной весной в направлении Чехословакии.
– Я командиром взвода был, 30 человек вёл. Идёшь, на ходу спишь, прямо падаешь. К вечеру в один город зашли, а там с окна свисает простыня белая. А значения не знаем, только после узнали, что сдаются. Расположили взвод в четырёхэтажном доме, пулемёты поставили. Я уснул. Кто–то меня хочет разбудить, я думаю: может, немцы врасплох застали. А это командир соседнего взвода Тимофеев. Говорит, ты войну проспал. Утром нас уже построили, читали приказ Сталина о том, что 8 мая немецкое командование приняло условия капитуляции. Из войны Германия вышла, но отдельные части, не подчиняясь приказам, бежали на запад. Оружие оставили на дороге. Где бензин закончился – легковые машины стоят. А у нас никто не умел управлять машиной. Шофёров нет. Бензин налить – и этого не знаем, – пожимает плечами Абдулла Нускабай.
ФОТО НА ПАМЯТЬ
На память из Чехословакии осталась старая фотография. Её сделали 10 мая 1945 года, буквально на следующий день после Дня победы.
– Когда победу объявили, все разом вышли на улицу, – рассказывает Абдулла Нускабай. – У кого какое оружие есть, салютуют, радостно кричат, что остались живыми. У нас лагерь был в лесу около города Кралув–Двур, «королевский двор» переводится. Королевское, значит, место, очень красивое. И девушки там тоже очень красивые были. Вот там и сфотографировались.
Из Чехословакии взвод Абдуллы Нускабая уходил уже 20 мая. Ему повезло вернуться домой, создать свою большую семью, которая обязательно соберётся на очередной день рождения любимого отца и дедушки. И на семейных посиделках обязательно вспомнят историю о том, как много лет назад медицинская комиссия совершила ошибку, отправив юношу на фронт на целый год позже…
Ксения ВИШЕНИНА,
Фото Анастасия ЗЮЗИНА
и из архива Абдуллы НУСАКБАЙ