«Аманат матери моей...»
«Эврика» продолжает публиковать отрывки из автобиографического эссе Елеусина САГИНДИКОВА «Лезвие истины».«После похорон Әже я постоянно возвращался мыслями к ней, к её словам, размышлениям… Господь миров создал меня таким, а закалила характер и воспитала незабвенная Әже. Вспомнил ещё одну историю из далёкого детства…
Мне было около шести-семи лет. Мать старалась меня всюду с собой брать: и на работу, и на сенокос, но иногда я оставался дома. И я, естественно, играл и бегал с соседскими мальчишками, своими ровесниками. И как-то раз я пошёл домой с Огизбаем, который был младше меня на один год, в дом его отца, сапожника Мухамбеткали. Ко времени возвращения с работы Әже я пришёл домой. У Огизбая дома было два полных коржына асыков, раскрашенных в разные цвета. Очень красивые, яркие, блестящие… Не удержался, три-четыре самых красивых положил в карман, уходя буркнул Огизбаю: «Я возьму у тебя… Потом верну…». Әже вечером пришла с работы, за чаем заметила мои новые асыки, спросила:
- Ты где это взял?
- У Огизбая…
- Он сам тебе дал?
- Нет, сначала я сам взял, потом сказал Огизбаю: «Я возьму… Потом верну…».
- Сынок, это воровство. За это людей наказывают. Твой отец никогда и ни у кого ничего не брал без разрешения. В крови у тебя такого нет, где ты этого набрался? Пошли. Попросим прощения в доме у Огизбая, сам вернёшь асыки.
Пришли домой к Огизбаю. Әже мне сказала: «Верни асыки. Проси прощения». Я всё сделал так, как она сказала. Әже тоже извинилась.
В ту минуту мне было до боли стыдно и перед Әже, и перед родителями Огизбая. Мухамбеткали-ага сгладил обстановку, дескать, ничего, дети же играли…
По дороге домой Әже сказала мне слова, которые до сих пор звучат в моём сознании:
- Если кто-то тебе что-то даёт, внимательно посмотри ему в лицо. Если он даёт с радостью, то поблагодари. А если даёт из жалости, как сироте, то скажи спасибо, но ничего не бери. Даже если этой вещи нет у тебя, говори всем, что у нас этого хватает… Ни в чём не нуждаемся…
Этот урок я запомнил. Слова матери: «Никогда в жизни не воруй, даже если будут убивать - не ври», - стали моей конституцией. Никогда ей ни разу не сказал лживого слова. Дал слово. И сдержал.
Прошло совсем немного времени, и кто-то частью съел, частью разбросал, а частью украл соседский курт, что сушился на крыше. У другого соседа кто-то оборвал во дворе веревку, разбросал бельё, что сушилось, и зачем-то потоптал его в грязь. В третьем доме украли радиоприёмник.
Соседи ополчились на меня. Әже несколько дней ходила грустная, потом вызвала меня на откровенный разговор:
- Почему же ты, сынок, не прекращаешь своё баловство? Ты не представляешь, как мне стыдно за тебя…
Мне хотелось плакать от обиды и несправедливости. Хотел кричать:
«Это не я. Не виноват я!». Не знал, как успокоить Әже, как убедить в своей невиновности… Как объяснить соседям, что не я это, близко даже меня не было…
Но, в конце концов, всё само собой разъяснилось: курт, оказывается, поклевало вороньё, бельё разбросал и потоптал отвязавшийся от привязи соседский бычок, а радиоприёмник без спроса забрал старший сын соседа…
Хмурое и грустное лицо Әже в тот день прояснилось, впервые за несколько мучительных для меня дней она улыбнулась.
- Сынок, ты не соврал мне. Не было твоей вины. Молодец! Я тебе верю!
Завет матери «Никогда в жизни не воруй, даже если будут убивать - не ври» стал для меня Аманатом, и я всю свою жизнь был верен своему слову.
1995 год. Октябрь. На одном из заседаний председатель комитета Верховного Совета Омирбек Арсланович Жолдасбеков посадил меня рядом и сказал, обращаясь ко всем депутатам: «Я верю Елеусину Наурызбаевичу, он никогда не скажет ни слова неправды. Сам был тому неоднократно свидетелем. Молодец, Елеусин Наурызбаевич!». И тогда я вспомнил слова матери…
Моя правдивость придавала сил матери. И даже решимости. Это отдельная история… Мне тогда было лет восемь или девять. Мы с приятелями вышли погулять, а мальчик постарше побил и отобрал асыки у младшего. Тот убежал с плачем домой. Я только успел заступиться, подойдя к обидчику и спросив: «Ты зачем его обидел? Он же младше тебя…», как с другой стороны улицы выбежало четверо взрослых парней с палками и плетками, вмиг разбросали и разогнали нас. Мы побежали врассыпную, кто куда. Слышу, за спиной кричат: «Держи сына Наурызбая…». Я побежал со всех ног. Покружил по посёлку. Не отстают.
Успел забежать во двор, Әже ахнула: «Что случилось?». Я ответил, что ни в чём не виноват, а взрослые мужчины гонятся за мной, грозятся убить… Әже только и выдохнула: «Верю!» и, взяв попавшие под руки вилы, встретила тех парней у ворот: «Не подходи! Кишки выпущу! Животы повспарываю! Мой Елеусин ни в чём не виноват». Парни опешили. Плетки и палки как-то сами по себе опустились. Ярость их быстро прошла. Они неуклюже потоптались, потом молча, неловко, бочком-бочком, быстрым шагом удалились. Даже не оборачиваясь…
Моя незабвенная Әже отличалась особой красотой. Ее внутренний мир, полный благородства, сострадания и чистоты, удивительно сочетался с редкой красотой. В каждодневной жизни, заполненной колхозной работой и нескончаемой рутиной бытовых проблем, в каждом слове, в каждом жесте, даже во взгляде Әже чувствовались степенная степная стать и характер. Я все это видел, чувствовал и с тех самых пор старался держать себя так же. Её внешность, манера одеваться, собранность, чистота и прилежность во всем, чарующий голос, тихий и одновременно требовательный, доброта и сострадание, уместная и продуманная речь невольно зачаровывали своим благородством всех и всю ду… Вместе с тем Әже была очень строгим и разборчивым человеком, но никогда я не слышал от нее слов, унижающих или оскорбляющих чувства собеседника. По-женски, очень тактично, дипломатично и мягко поправляла, неизменно похвалив за хорошие дела… Удивительно правильные черты её светлого лица сочетались с яркими, как звезды, и горящими, как пламя, глазами…
Самое поразительное, подобное удивительное сочетание ума, красоты, характера и душевной теплоты я увидел в первый же день знакомства у моей Мнауры. В плавных и грациозных движениях, в спокойном характере, неспешной и вдумчивой манере говорить, даже в образе мыслей и во взгляде на жизнь, они не то что дополняли друг друга, но и казались одним целым, единым… В глазах и Әже, и Мнауры читалась согревающая душевная теплота, которую ничто и никогда не сотрёт из моей памяти… Где бы я ни был, эта теплота вела меня вперед. Вдохновляла… Воодушевляла… Придавала сил… Именно в этом я видел смысл своей жизни!
Әже часто повторяла: «У нашего поколения не было возможности учиться. Ваше время другое. За образованием, за образованными людьми будущее… Поэтому, сынок, учись, трудись… Знания и труд откроют твой путь…». Никто другой не мог говорить так четко и логично, ярко и образно формулировать свои мысли, виртуозно и к месту приправляя свою речь народной мудростью, пословицами и поговорками, как моя незабвенная Әже. У великого Абая есть слова: «Қадірін жақсы сөздің білер жанға, Таппай айтпа оған да айтар кезді…». Әже обладала просто феноменальной памятью, она помнила наизусть бесконечное множество поэм, легенд, сказок и рассказов. Я невольно поражался глубине её познаний, когда она, ни разу не перепутав и не запнувшись, читала по памяти эпосы о жизни и подвигах Кобланды-батыра, Алпамыс-батыра, Ер Таргына и Асан Кайгы…
Вспоминая своё детство, первое, что приходит на ум, - детское нетерпение и трепет, с каким я ожидал наступления сумерек. Әже возвращалась с работы и после ужина, перед сном, рассказывала мне сказки и истории. Одни чудеснее других. Моё воображение рисовало мне волшебный мир, где неустрашимые и благородные батыры побеждали всех врагов, крушили все препятствия ради своей любви… И значительно позже, учась уже в классе третьем-четвертом, погружаясь в мир рассказов и сказок библиотечных книг, я несознательно сравнивал их с рассказами моей Әже и еще больше убеждался в исключительном даре красноречия моей матери…
Бывало, когда одолевало очередное испытание, невольно возникала мысль: «Почему столько трудностей выпадает на мою долю…».
Утешали в такие нелёгкие минуты слова Әже: «На все трудности житейские смотри глазами своего отца. Будь как он! И тогда покорятся тебе все вершины…». Мама всегда ставила в пример отца: никогда ни у кого ничего не просил, был справедлив, честен и прям, верен семье и друзьям!
«Никогда не решай свои дела низким подкупом, помогай нуждающемуся, но не требуй благодарности за свои благие дела, будь трудолюбив, прям и честен», - неустанно повторяла Әже. Никогда, ни разу поставленная мною цель не давалась легко, не достигалась без борьбы, без пролитого пота, без напряжения сил. Никогда ни перед кем не унижался, не принижал себя. Всегда был независимым и свободным. И это только благодаря воспитанию моей незабвенной Әже…».