КОНФЛИКТ НАЛИЦО
Борода стала причиной раздора между мастером цеха автоматизации НГДУ «Октябрьскнефть» Талгатом КЫРКЫМБАЙ и его руководством.
В октябре 2008 года руководство компании в ультимативном порядке потребовало от работника сбрить бороду. Дело было в инструкции по применению промышленного противогаза. В ней сказано, что работники, находящиеся в промышленной зоне, должны быть чисто выбритыми. Это нужно для того, чтобы противогаз плотно прилегал к лицу. Слова Талгата о том, что борода – это часть его веры, начальство не убедили. Компромисс руководство и работник не нашли, и в ноябре 2008 года Талгата отстранили от работы. Не согласившись с этим, Талгат подал в суд на АО «СНПС–Актобемунайгаз», требуя восстановления на работе.
Суд встал на сторону инженера. Его не только восстановили на работе, но и взыскали моральный вред 100.000 тенге. Кроме этого суд обязал АО «СНПС–Актобемунайгаз» подобрать и выдать своему работнику «противогаз соответствующего размера с учётом бороды и волосяного покрова головы». Мастера на работе восстановили, а потом… снова отстранили. Причина – компания никак не могла найти противогаз для бородатых. А без этого допускать мастера к работе нельзя. И Талгат снова остался без работы.
– Постоянно находятся какие–то причины, чтобы не давать мне работать, – говорит Талгат. – Уже и решение суда есть, вступившее в законную силу, но, оказывается, и его можно обойти, если очень хочется.
ВОССТАНОВИЛИ И… ОТСТРАНИЛИ
Как говорит Талгат, сначала ему говорили, что работодателю неизвестны промышленные противогазы, которые можно носить с бородой. Потом руководство ссылалось на то, что ни в одной инструкции к противогазам, которые они нашли в интернете, нет слова «борода». А когда Талгат принёс работодателям противогаз, который прошёл сертификацию в МЧС, и его можно носить бородатым, то инженеры по технике безопасности сослались на то, что в инструкции к противогазу не указана длина бороды.
– Получается замкнутый круг: руководство не покупает противогаз, без противогаза меня нельзя допустить к работе, а значит, я не получаю зарплату, – рассказывает Талгат. – И при этом формально вроде бы начальство не нарушает закон. Мне говорят: тебя ведь не уволили, а всего лишь отстранили.
У Талгата четверо детей, супруга без работы. Сын страдает аутизмом. Чтобы лечить сына, Талгат вынужден был продать родительский дом и переехать в Актобе.
– Я перебиваюсь временными заработками, лечение ребёнка обходится очень дорого, –говорит он. – Супруга находится рядом с сыном–аутистом, воспитывает детей, и не может сейчас работать. Что мне делать, я не знаю. Я хочу и могу работать, но мне не дают этого. У меня вроде бы и есть работа, но на неё меня не допускают, придумывая всё новые причины. По специальности работать не дают. 11 лет я отработал на Жанажоле, начал со слесаря 3 разряда, дорос до мастера цеха, а затем – до инженера АСУ. У меня два высших образования. Сейчас читающих намаз нигде на работу не берут, больше никуда устроиться не могу. Госорганы отмалчиваются, делая вид, что ничего не происходит. Они закрывают глаза на нарушение закона. К кому мне обратиться за помощью?
Дмитрий МАТВЕЕВ,
Фото Анастасия ЗЮЗИНА